Контрапост, хиазм и пондерация

Введение.

Контрапост, хиазм и пондерация. Нет, это не ругательства. Эти три слова относятся к самой классической, самой красивой позе, в которой только может изображаться человеческая фигура. После архаических кор (девушек) и куросов (юношей), стоящих в симметричной позе с опорой на две ноги, Поликлет и далее все остальные древние греки начали изображать человеческую фигуру в контрапосте. Это так  всем понравилось, что и сейчас без контрапоста обойтись невозможно.

Вспоминая красоту по Хогарту, укажем на три компоненты, которые он выделял в своем «Анализе красоты»: S-образная линия, многообразие, простота.  Все они имеют прямое отношение к данной заметке.

В Википедии слову «контрапост» посвящена в целом неплохая статья. В качестве иллюстрации выбран без указания на название статуи «Апоксиомен» Лисиппа, хотя в статье упоминается Поликлет. Фигурируют также слова «хиазм» и «пондерация», однако в статье без объяснения употребляются такие выражения как «контрастность противопоставленных частей тела», «пластическое движение фигуры» и т.п., которые звучат столь глубокомысленно и неконкретно, что отдают бессмысленностью.

Иногда термин «хиастическое движение» употребляется в весьма далеком смысле от его классического употребления. Так, в группе Кановы «Дедал и Икар» некоторые исследователи находили «сложное перекрестное хиастическое движение, направленное по двум диагоналям от бюстов фигур к их ступням и находящееся в развитии» (не стоит пытаться это понять):

Если этой картинкой и позой, где только Икар стоит в контрапосте, проиллюстрировали бы статью о контрапосте и хиазме, то ни Лисипп, ни Поликлет, ни составители пособий по анатомии для художников не оценили бы такой изыск.

С другой стороны, в немецкой Анатомии для художников в объяснении классического контрапоста досконально исследуются части тела и их функционал в мельчайших деталях, что также для зрителя должно заменяться простым лицезрением статуи.

Таким образом, в данной заметке указанные слова употребляются в классическом, ясном (то есть иллюстрированном) и не перегруженном излишне смысле. Основная мысль: контрапост – самая красивая поза человеческого тела, оптимальная для зрительного восприятия. Поэтому, с одной стороны, такая поза может считаться этюдом, носящим порой учебный характер, с другой стороны, многие художники как бы «тестируют» себя на понимание красоты человеческого тела, когда выбирают контрапост. Персонажи могут быть кем-угодно: «Девушкой с веслом» Шадра, «Копьеносцем» Поликлета, «Давидом» Микекланджело – вариантов не счесть.

1. Контрапост

(от итальянского «противоположность») – в скульптуре – положение, при котором вся опора фигуры переносится на одну ногу, другая же, не отрываясь от земли, свободна («Малая советская энциклопедия», 1931). Простое и ясное определение.

Противоположность заключается в том, что опорная часть туловища «работает», а свободная часть туловища «отдыхает». Опорная часть туловища сдавлена, опорная нога, естественно, прямая, так как на согнутой стоять трудно. Таз с этой стороны приподнят (так как опорная нога выпрямлена), плечо опущено и грудная клетка как бы тоже оперта на таз. На другой, отдыхающей стороне, нога висит в тазовом суставе, таз опущен, поэтому нога согнута и касается земли, не опираясь на нее. Тут масса вариантов: свободная нога может быть отставлена назад, тогда вроде как будто шагает (таков «Дорифор»), но лучше – если нога чуть согнута и стоит рядом с опорной, тогда больше статики. А равновесие и спокойствие в данном случае – качества положительные. Руки тоже могут быть в разных положениях.

Если слегка наклонить голову в сторону отдыхающей половины, то совсем будет хорошо, но это не обязательно для контрапоста.

Действуя, как говорят математики, «от противного», представим себе симметрично расположенные части тела и одинаковую опору на обе ноги готового к подвигу какого-нибудь обнаженного героя, сразу поймем, что такой фигуре не хватает «многообразия», такая постановка покажется беднее.

2. Хиазм

Не надо искать чего-то глубинного, речь идет о том, что некоторые мыслимые «оси» человеческого тела образуют нечто похожее на букву «хи».»

Где используется буква «хи»? У греков. Кроме того, в теории вероятностей имеется «хи – квадрат – распределение» – математикам приглянулась буква «хи». Вообще математики и физики любят греческие буквы для обозначения всяких базовых вещей типа потенциалов, функций распределения и т.п. А кому-то приглянулась буква «хи» (прописная) с точки зрения ее визуальной связи с человеческим телом.

Некоторые вкладывают в понятие хиазма простое пересечение некоторых прямых (как, например, в примере с «Дедалом и Икаром»), то есть используют это слово просто для «красного словца». Простое пересечение прямых лучше обозначать буквой «икс», и тогда был бы «иксазм». В этой связи, если кто-то думает, что слово «хиазм» появилось у греков, только потому что в их алфавите не было буквы «икс», то есть для обозначения простого пересечения прямых, то он, конечно, ошибается, поскольку пересекающихся осей – великое множество.  А греки попусту слов не тратили. Хиазм, конечно же, описывает более частную ситуацию, вытекающую из контрапоста.

Буква «хи» получается, если фигура опирается на правую ногу; а если опирается на левую – то на теле получается симметричное отражение этой буквы.

Хогартовская линия красоты – S-образная ось от грудной клетки и далее к опорной ноге пересекается наклонной прямой, проходящей через линию таза. Эта ось тоже как бы бросается в глаза. Похоже на букву «хи» – это хиазм.

В венгерской  Анатомии для художников Енё Барчаи не нарисована S-образная линия, видимо,  в данном случае хиазм понимается как «иксазм».  Нарисован могучий пучок прямых осей: из них самая важная, на наш взгляд, – вторая снизу ось, проходящая через низ тазовых костей, которые не имеют подвижных частей, а потому их положение несет главный отпечаток опоры на одну ногу. В то же время самая нижняя ось, проходящая через большие вертелы двух бедренных костей, зависит от положения свободной ноги и может при той же позиции опорной ноги сильно варьироваться, а потому является случайной и нарисована напрасно.

Зато в аккуратной немецкой Анатомии для художников «Kunstleranatomie» (автор Friedrich Meyner), 1958, приведены рисунки «Дорифора» и  «Идолино» без случайной нижней оси – на рисунках прочерчена та самая S-образная линия красоты. В книге не указано название статуи, но нетрудно узнать очаровательную скульптурку «Идолино».

Откуда так много осей? Видимо, специалисты-анатомы заметили, в каком положении контрапоста лучше всего расслабляются другие части тела, поэтому линия плеч не горизонтальна. Встаньте в контрапост и сами почувствуете. Но почему оси пересекаются в одной точке? На наш взгляд, никто не знает, что в одной точке, так как линии очень близкие, а точки, через которые их проводят, довольно неопределенные, такое ощущение, что просто взяли и вывели все оси из одной точки.

Тем не менее, справедливости ради надо отметить, что под термином «хиазм» иногда понимается пересечение осей тела в контрапосте, главные из которых: ось таза и ось плечевого пояса. Спорить не будем, пусть это тоже будет хиазм. Так как речь о контрапосте, в шутку назовем это «иксазмом» (то есть простым пересечением прямых в виде буквы «Х»)

Итак, фигура в контрапосте красиво S-образно извивается. Это опять хогартовская линия красоты. Плавность и замаскированный одеждами прогиб женского тела оценили сразу как только начали выходить из средневековья. Очень любили S-образную постановку немецкие мастера «мягкого стиля» на рубеже XIV и XV веков.

Наивные по меркам более поздних эпох, эти немецкие мастера по полной использовали контрапост, склоняя голову мадонн в сторону разгруженной половины тела. Положение ребенка варьировалось: тяжесть могла приходиться как на опорную ногу, так и на разгруженную половину.

После средневековья, то есть после накопления европейским человечеством здоровых и нерастраченных жизненных сил, к контрапосту обратились Донателло (см. его «Давида») и прочие ренессансные скульпторы и художники.

Вывод: главная красота хиазма не в каком-то пересечении прямых, а в изгибе тела, которым обладает также и более длинная часть греческой буквы «хи».

3. Пондерация.

Слово означает равновесие. Все любят равновесие. Конечно, наилучшее равновесие будет достигнуто, если фигура будет опираться на две ноги, еще лучше – как «Уголино» у Родена – на все четыре конечности, а еще лучше – лежать. Но это пресно и не завлекает. Зато если кто-то стоит, и стоит в равновесии, но вот-вот заснет и может упасть, так как площадь опоры маловата, то созерцать это – сплошное удовольствие. Таков контрапост.

Если у стоящей в чистом контрапосте фигуры (без дополнительной опоры на свободную ногу) опустить вертикаль из яремной ямки (середина шеи внизу между ключицами), то она попадет на заднюю часть ступни опорной ноги. У Поликлета ось попадает в ближайший к середине край ступни, это из-за того, что свободная нога не совсем расслаблена и часть опоры все же на нее приходится, особенно у «Идолино». Но это детали.

Глаз человека натренирован на вертикаль и равновесие. Попробуйте криво повесить картину – сразу заметите, попробуйте завалить скульптуру в контрапосте так, что вертикаль пройдет мимо опорной ступни –будет очень неприятное впечатление.

Возьмем статуэтку фигуры человека в контрапосте. Оценим на предметы красоты. Потом положим статуэтку горизонтально. Способность оценить красоту фигурки резко снизится. Поэтому если вдруг возникает потребность оценить человеческую фигуру, оценка будет объективнее, если фигура стоит в вертикальном положении. Насколько это зависит от привычки видеть людей преимущественно в вертикальном положении, а насколько тут замешано равновесие, которое для лежащей фигуры роли не играет, сказать не беремся.

Очень часто лежащие фигуры, особенно женские, изображаются с таким же изгибом тела, как и стоящие в контрапосте. Так красивее, кроме того, если только не замумифицировать тело, его невозможно положить на бок так, чтобы имела место симметрия его частей, которая зато легко достигается для стоящей фигуры. Если кто-то и ляжет симметричным образом, то это будет довольно сложное упражнение с отрывом ног от земли.

Роскошные лежащие женские фигуры, но без излишеств, нарисовали извечные конкуренты К.П.Брюллов и автор «Явления Христа народу» А.А.Иванов (правда, Брюллов о конкуренции не особенно догадывался):

Глядя на такую Юнону, незачем помнить о пондерации и хиазме (все-таки какие-то неблагозвучные слова). Кстати, кто-кто, а Брюллов мог бы столько «мослов» (выступающих костей) продемонстрировать (см. его ученические этюды натурщиков), что сам Микеланджело содрогнулся бы и снял шляпу. Но Брюллов понимал, что это не красит женское тело.

У лежащих фигур те же изгибы тела, что и в контрапосте, если провести всяческие оси, то и пересечения получатся, можно и в одну точку свести эти оси. Однако, язык не поворачивается все это назвать контрапостом. Почему?

Конечно, анатомы объяснят, что и почему не так напряжено у лежащей фигуры в отличие от стоящей, но представляется, что главное не в этом. Главное в том, что лежащей фигуре не хватает пондерации. Не в том смысле, что лежит неустойчиво, как раз наоборот – слишком устойчиво.  Зато стоящая на узенькой стопе фигура в контрапосте заставляет зрителя остро почувствовать ту самую пондерацию, почувствовать, что если фигура расслабит все, что можно расслабить (естественно опорную ногу – нельзя), но не будет трепыхаться, то будет стоять она устойчиво, глаз довольно четко отследит, что вертикальная проекция центра тяжести (который, как нам кажется, находится на вертикали, проходящей через яремную ямку) не выходит из весьма небольшого пятна опоры фигуры (стопы).

Таким образом, без пондерации контрапоста нет.

При более детальном рассмотрении частей тела в контрапосте получается эдакая ломаная линия: то влево, то вправо – по очереди, зритель чувствует, что точки изломов соответствуют суставам, то есть части тела как бы покоятся за счет фиксации в суставах. Виляние ломаной влево-вправо также создает ощущение равновесия, поскольку равновесию соответствует, грубо говоря, визуальное равенство площадей левой и правой частей фигуры, разделённой нашей вертикальной прямой из яремной ямки. Равновесие же значит релакс, а тут еще за счет скелета и без мышечного напряга. Кайф. Вот тут-то начинаешь окончательно понимать и легкий наклон головы в сторону расслабленной половины тела.

Правильное положение вертикали означает равновесие фигуры в контрапосте:

4. Простота и контрапост.

Многообразие контрапоста заключается в различии левой и правой сторон фигуры. S-образную линию тоже видели. А в чем же простота?

Поскольку все же многообразие и простота в некоторым смысле антиподы, а многообразие уже обнаружено, находить в котрапосте еще и простоту будет логическим противоречием. Конечно же, проще будет, если поставить фигуру симметричным образом, а еще проще вообще ничего не делать, например, заменив все черным квадратом.

Нам же остается искать простоту в естественности, то есть осуществить тем самым подмену понятий. Да простят нам древние греки логику подмены понятий, ибо это – красоты ради, и тоже греческой.

Контрапост, хиазм, пондерация – это форма, как сказали бы теоретики марксизма-ленинизма. Человек не выпячивается, не обманывает и не делает вид, что ему легко стоять; ноги уже устали, одну он разгрузил, он естественен – отсюда и красота. При всем при том он спокоен. Вывод: идейное содержание контрапоста – это простота/естественность.

5. Примеры контрапоста.

Даже близко не стремясь дать некий обзор фигур в контрапосте, приведем несколько его примеров.

Особенно хорошо смотрится в Пушкинском музее, а на площади Синьории во Флоренции –  как-то убого. Колосс, но почему-то требует помещения. Возможно из-за его менее удачных боковых ракурсов, но, скорее всего, потому, что поставлен он на этой площади как «бедный родственник», где-то в углу, и масштаб его абсолютно теряется.

Почему в очередной раз вспоминаем Давида Микеланджело? Да потому, что с точки зрения контрапоста он очень показателен. Многие хвалили, но многие и критиковали Микеланджело. В данном случае за его страсть к себе в искусстве, а не искусству в себе. Именно ярко выраженную соревновательную мотивацию его творчества отмечали некоторые профессионалы в XIX веке, когда К.П.Брюллов отметил явное преувеличение потомками анатомической правильности скульптур флорентийца, когда тот порой нарочито выделывал мускулатуру.

Но сейчас не об этом, а о контрапосте. Именно утверждаясь в качестве первого скульптора не существовавшей тогда Италии, молодой Микеланджело поставил своего «Давида» в контрапост. Оттенок состязательности, этюдности (смотри, как я умею), свойствен такой постановке. Оставивший свои воспоминания «Материалы для истории художеств в России» Н.А.Рамазанов, сам замечательный скульптор, говоря о творческой мотивации Микеланджело, написал:

«Взгляните на Микель-Анджела «Давида», что во Флоренции, и вас поразит в нем единственно одна колоссальность; но уже ничего более. – «Это академический этюд в увеличенном виде» – заметил один из опытнейших наших профессоров Академии, М.Н.Воробьев».

Следующая модель дана для контраста – не крепкий профессионал:

Но эта дама в контрапосте все же лучше его же симметричной дамы:

А вот еще одна «хенде хох». Такое ощущение, что у скульптора нет глаз, и он не видит, что сотворил. Ему бы хотя бы десятую долю самокритичности, что была у нашего И.Е.Репина, который почти написал огромный портрет лежащего на диване Ф.И.Шаляпина (сохранилось фото, где видна великолепная репинская постановка), но был не удовлетворен и в итоге портрет уничтожил:

 

 

У французов такая изумительная скульптура, и зачем они заполняют лужайки перед Лувром такими «красотками»? То ли есть контрапост, то ли нет, понять невозможно.

Хороший профессионал русский (советский) скульптор Матвей Генрихович Манизер (1891 – 1966) дал свой канон красоты. Да, это не средиземноморская отяжелевшая матрона, а именно физкультурница. Он заранее знал, что делает, в отличие от не очень умелого Майоля. Мастерство позволяло Манизеру делать то, что он задумал, а не то, что получится после мучений. Мастер, прошедший учебу в Академии художеств.

Контрапост весьма умеренный, поскольку физкультурница в хорошей физической форме и ей не подобает раскисать в сильном контрапосте. Характерны точность и законченность.

Творчество Манизера и его жены (тоже скульптора) заслуживает отдельной заметки.

Очень хороший французский салонный (то есть профессиональный) художник, признанный мастер, кавалер Ордена Почетного Легиона, Вильям Адольф Бугро (1825-1905) также заслуживает отдельной заметки, хотя и не скульптор. Рисовал преимущественно девочек (без всякого китча и пошлости). Но среди прочего, подобно Энгру с его «Источником», поставил несколько женских и не только женских фигурок в довольно вычурном, но красивом контрапосте:

В эти времена много квалифицированных художников «давили на хиазм». Вот, как другой салонный французский художник Александр Кабанель (1823 – 1889) изобразил рождение Венеры:

Если порыться в Интернете, то и не такие «хиазмы» можно увидеть. Но здесь главное – вовремя остановиться, что с большим тактом делали все великие мастера прошлого.